Президентская азбука - Страница 36

– Ну что ж, – сказал он примирительно, – не угадала… Придётся всё-таки подписать закон, уговор дороже чести.

Мифлуха, опустив глаза и заранее предвкушая, какой скандал ей закатит Карин, подписала бумажку. Святой угодник тут же подхватил её двумя пальцами и положил в кейс.

– Это хорошо, что ты поддерживаешь нравственность и духовность у населения, – подбодрил Президента Патриарх. – Церковь – она же оплот духовности. Нравственная цитадель. Твердыня, которая хрен рухнет. Отдать мне, то есть церкви, деньги не грешно, а очень полезно для души. Мы же эти деньги потратим так, чтобы нас стало больше. Чем больше нас, тем больше у нас денег. А чем больше денег у нас, тем меньше их тратится на всякий там разврат и шатания…

– Но зачем церкви так много денег?.. – спросила робко Мифлуха.

– Ты что, против нравственности?! – заревел Патриарх и видя, как Президент сжалась на стуле, смилостивился:

– Может, хочешь отыграться? – небрежно спросил святой угодник, приподнимаясь в кресле. – Я ставлю шляпу и закончик, ну, а ты ещё одну мелочёвку подпишешь, если продуешь…

– Святой… угодник, а что за мелочёвку?.. – спросила Мифлуха робко.

– Да вот… – Патриарх толкнул к Мифлухе ещё один подготовленный законопроект.

«Отмена акцизных сборов на алкогольную и табачную продукцию, реализуемую на территории культовых учреждений», – Президент пробежала глазами текст, у неё зародилось сомнение:

– А… свечки там… всякие? – высказала она своё сомнение.

– Свечки? – святой угодник расплылся в улыбке и рукой разгладил свою пышную бороду. – На свечках капитал не сделаешь.

Мифлуха кивнула и стала читать дальше: «Изготовление и сбыт порнографической продукции, в том числе с участием малолетних прихожан». Мифландия Вторая икнула и снова полезла к кондуиту под осуждающим взглядом визитёра. Она долго листала его, ища картинку соответствующую затронутой теме, а когда нашла, скривилась, как от боли, и ошарашено посмотрела на Патриарха.

– А это, – слово «это» она сильно выделила голосом, – зачем?!

– Это, – Патриарх тоже выделил слово, передразнивая интонацию Мифлухи, – для внутреннего пользования. У нас, понимаешь ли, жизнь не сахар. Каждый развлекается, как может. На что горазд. А у нас есть братья, которые горазды на многое. Это естественно…

Мифлуха с сомнением покачала головой.

– Естественно, естественно… – подбодрил её Патриарх. – От бога. Он всеблагой, и наградил кого-то умом незаурядным, а кого-то страстью к мальчикам. Таков божий замысел. Вся власть от бога – не забывай. Бог дал, бог взял. Ну… Чего уставилась? Играем?

Мифлуха ещё раз посмотрела на фото в кондуите и захлопнула его. И тут ей пришла в голову мысль.

– А оппозиция… оппозиция тогда от кого? – Мифлуха вспомнила о Захаре, и ей захотелось, чтобы он пришёл и защитил её от этого наглого и хамливого старика.

– Оппозиция? – глаза у Патриарха округлились, он надулся и заревел как паровоз, сразу переходя на свой чудной говор. – И как светоч нравственности, духовности и святости, я говорю ныне – всякая оппозиция от дьявола! Ибо сказано, что всякий, кто согрешит против власти, согрешит против…

Он не успел договорить. Терпение Мифлухи кончилось, когда этот неприятный тип начал оскорблять Захара. Она дёрнула рукой и нажала на «тревожную кнопку» вызова Карин Пинк, размещенную на столе.

Патриарх смачно плюнул на стол, а дальше всё закрутилось в одно мгновение, Мифлуха только и могла, что безвольно уворачиваться от толчков и летящих предметов. Дверь открылась, и на порог молниеносно влетела Карин, но Патриарх уже успел вскочить и, схватив Мифлуху за горло, закрыться ею от телохранительницы. Он начал пятиться к окну спиной… Карин с мрачным лицом сопровождала захватчика и заложницу дулом пистолета. А потом святой угодник долбанул по стеклу своим кейсом, выпрыгнул на улицу – и был таков. Мифлуха осталась у разбитого окна, выглянула в него с опаской, потёрла рукой шею и быстро заговорила, обращаясь к Карин:

– Так… Этого проходимца надо срочно поймать. Он очень опасен. Он олицетворяет самое худшее, что есть в нашей стране, это самый страшный, бесчестный и гнусный мерзавец из всех, что мне довелось повидать… Это настоящий святой… – Мифлуха на секунду задумалась, – Затейник! И такой возглавляет какую-то там церковь! Эта церковь, наверное, большой соблазн… настоящие праведники обходят её стороной, и только самые гнусные типы ошиваются подле неё.

Всякий раз, когда Мифлуха называла очередное «достоинство» неведомой ей Церкви Святых Затейников, Карин коротко кивала, давая понять Президенту, что ей уже всё это давно известно. Но Мифлуха, желая выговориться, продолжала изливать своё волнение всё более и более высокопарными словами. Наконец она успокоилась, уселась за стол и перешла к конкретике:

– У меня здесь, – она показала на стол, – образец его слюны. Его сняли камеры наблюдения и, наверное, кто-то видел, как он убегал. Срочно поймайте.

– Кто ж его будет ловить?.. – мрачно спросила Карин, глядя на Мифлуху с несвойственным ей сочувствием.

– Как это «кто»? – возмутилась Мифлуха. – Госбезопасность!

– Да будет тебе известно, дорогая моя, что это и был зам министра госбезопасности, – оборвала Мифлуху, не дав ей разразиться очередной гневной тирадой, Карин.

– Да? – Мифлуха почесала затылок. – Даже так… – она встала и прошлась до окна и обратно. Повисла тяжёлая тишина. Мифлуха села за стол, снова скрипнув пружинами кресла. Карин всё это время внимательно смотрела за ней: гнев Президента постепенно сменялся милостью.